“ По поручению самого”…

Из цикла “ Я из редакции”

Вместе с печальными, порой трагическими событиями, газетчик встречает на своем пути много анекдотичных, порой
cказочных историй. Встречается или работает с людьми стран-
ными, удивительными, но если такие события или образы не
синтезируются в его нервных клетках, он не будет истинным
творцом, а останется заурядным работником. Публицистике нужны не инертные слуги, а настоящие хозяева!
Пока великий русский ученый Климент Аркадьевич
Тимирязев не открыл феномен фотосинтеза, мы оставались в
неведении об огромной службе природе листьев растений, Этот обычный листок получает солнечные лучи, синтезирует
их, превращая неорганические вещества в органические, то
есть в бесценные дары. Так что, пожалуй не случайно то, что
фрукты чем – то напоминают солнце.
Жизненные события необходимы нам как солнечные
лучи. Если мы не превращаем их в духовный плод, то значит, мы не приносим литературной ниве пользы, даже подобно листику.
Вот, после такого предисловия хочу рассказать о
‘’важных'' винтах газеты - фотокорреспондентах подобно тому как иные наши коллеги любят высокопарно выражаться ‘’механи-затор – главная фигура на селе'', так и фотокорреспондент- важная фигура в газете. Нам очень дороги имена фотокорреспондентов, которые работали или продолжают работать в равных газетах. Но среди них есть летуны, проходимцы, деляги.
В редакции работали двое фотокорреспондетов. С вашего позволения я назову условно одного Узакджановым, а другого Саламджановым. Я был знаком ними раньше, когда еще не работал в газете. Но прошло уже несколько недель, как я стал трудиться в редакции и они делали вид, что не узнают меня или просто не замечают,
Каждый из них утром на них появлялся в редакции,
получал от руководства задание и с озабоченным видом ухо-
дил. У обоих у них были собственные автомобили. Ответсвен-
ный секретарь, зав отделами часто брали у них в долг деньги.
Узакджанов и Саламджанов каждое утро при втрече целова-
лись, но безгранично ненавидели друг друга, были готовы в
любую минуту поддеть другого.
Однажды в нашу комнату ворвался запихавшийся Узакджанов
-Это вы Нусратов? – обратился он ко мне.
- Нет, я Рахматов, - поправил я его.
- Ну, да ладно! Это не имеет значения. Мы должны
выехать с вами в Иштыхан. Нужен срочно фоторепортаж.
Я посмотрел воспросительно на заведующего.
- Езжайте, - добродушно ответил тот, - утром мы го-
ворили о вашей кандидатуре с руководством.
Старый журналист Бобокул – ака протянул мне но-
вый блокнот и сказал;
- Узакдханов хороший человек, но не вздумайте
ругать “Москвича”.
Когда я спустился вниз, мой спутник уже дожи-
дался меня в кабине. Я хотел сесть на заднее сиденье, но он распохнул переднюю дверцу. Когда я расположился, он
заявил мне доволно язвительным тоном:
- Коль водитель сидит один, надо садиться рядом с
ним ,а сидеть развалившем на заднем сидении приличествует лишь сановникам.
Вскоре я понял, что дорожные правила писаны не
для этого человека. Он игнорировал дорожные знаки, сигналы
светофора, но несмотря на это, сотрудники ГАИ лишь привет-
ственно помахивали ему рукой.
- Мотор ''пашет'' здорово, - вспомнил я наставление
Бабакула – аки, когда он увеличил скорость.
- Я не отдам ему машину за ‘’Волгу’’, - расплылся в довольной улыбке мой спутник, - Что перед ним ''Волга”!
Дело было в том, что его соперник недавно купил
“Волгу” я проявлял склонность насмехаться над ”Москвичем”.
- Я ездил на фоэтоне, немецких и английских маши-
нах, но ''Москвич’’…
Через некоторое время его гладкая и гордая фило-
софия сменилась другой пластинкой. Почему – то заговорил
сожалеющим, печальным голосом.
- Если я продвигался, как и раньше, то стал бы по
крайней мере, министром. Но я не выучился, знание подводит
знание.
Я знал, что Узакджанов довольно не грамотен, к тому же пишет, как курица лапой. Нацарапанные им на обратной стороне фотоснимков комментарии служили неиссякаемым
источником анекдотов. Он не понимал разницу между слова-
ми «ветеран» и «ветеринар», или «СЖК» и «МЖК». На
обороте фотоснимка, которой был сделан в специализирован-
ном свиноводческом совхозе, он написал: «В совхозе дела
идут хорошо, свиньи набирают вес». А на снимке зафиксиро-
вал собрание руководство совхоза. Еще на одном снимке
написано:''Прославленный артист… выступает среди колхозни-
ков с песней ' 'И ты нищ, и я нищ'' Человек, внимательно
приглядевшись к снимку, может заметить торчащие из-под
тюбетейки банкноты, которыми одаривали колхозники певца,
голос которого импонировал им. Снимки к тому же, в основ- ном, были однообразными, тракторист ли, поливальщик ли, чабан ли, все были в галстуках, трактористы непременно дер-
жались одной рукой за штурвал, а другую прикладывали козырьком к глазам. У поливальщиков наоборот- на левом
плече обычно возлежал кетьмень, а правую они держали ко-
зырьком и задумчиво глядели в даль. В отношении чабанов
он проявлял определенный творческий подход: скотоводы садились среди коров и читали книгу.
Был и такой случай: в те дни, когда я только на-
чал работать в газете. В наш город прибыл чемпион СССР
по шахматам и вечером давал сеанс одновременной игры.
Мы решили осветить в газете это событие. Но, увидев фото-
снимки, принесенные Узакджановым, мы все ахнули. На них
красовались вес лучшие шахматисты нашей области, но заез-
жей знаменитости среди них не было.
- Где чемпион? - раздраженно спросил ответственный
секретарь.
- Каждый из тез парней и есть чемпион, - возвысил
голос Узакджанов, - что вы придираетесь ко мне?
Чтобы прекратить споры и внести ясность в вопрос,
снова заговорил ответственный секретарь.
- Скажите когда вы готовились снимать, там был чем-
пион или нет?
- Да, там ходил от стола к столу какой – то парень, я ему сказал: ”Выйди, не мешай” и он вышел, пока я снимал - Нам нужно фото именно того человека, что выходил, разочаровенно сказал заместитель секретаря закончил споры.
Мы приближались к автостанции.
- Нусратов, хочу дать вам еще совет – заговорил Узакджанов.- Всюду и везде делайте людям добро , не обижайте и мухи”
С этими словами он притормозил машину рядом с
толпой людей, ожидающих попутные машины.
- До Иштыхана возьму троих, сказал он людям окру-
живших с вопросами машину.
Таким образом завершились наша недавняя идил-
лия… Чужие, незнакомие люди. Вскоре Узакджанов завернул на заправку, и несмотря на огромную очередь машин подрулил к колонке. Сначала возмутились шофера, затем к порядку его призвал парень – армянин, заправляющий машину.
- Кто тут ответственный.
- Я, - отозвался ответсвенный.
Узакджанов подозвал его кивком и что–то сказал вполголоса. У ответственного за бензин вытянулось лицо. Он
прикрикнул на возмущавшихся водителей и быстренько запра-
вил машину.
Что же он сказал тому на ухо? Этот вопрос очень
заинтересовал меня. Слова то, вероятно, были волшебными.
Прибыв в Иштыхан, наши попутчики оставили на си-
деньях по 3 – 4 рубля и разбежались кто куда. Я спросил у
Узакджанова:
- Что же вы сказали на ухо тому армянину…
- Это секрет, - оборвал он.
- Ну, пожалуйста
- Нельзя!
В приемной первого секретаря было много народу. Вообще –то мы могли и не заходить к нему. Стоило бы загля-
нуть в управление сельского хозайства или в какой – нибудь отдел и все проблемы наши были бы решены. Но Узакджанов
настоял на своем.
- Кто у него? – спросил он у человека, грудью прикрывавшего дверь.
- Прокурор,
Узакджанов на миг заколебался, но потом решился и
шепнул что –то на ухо “ охранника”. У того просветлело лицо, и он моментально распахнул дверь.
Первый секретарь встретил Узакджанова как старого
знакомого, расспросил о семье, детях, самолично налил ему
чаю. Прокурора попросил зайти чуть попозже.
- Это наш ученик Нусратов, - вспомнил наконец Узак-
джанов и про меня.
Затем перешел к делу.
- Мы вдвоем хотим поднять авторитет Иштыхана. Нас посылали из редакции в другой район. Я не согласился. Сказал, что поеду только в Иштыхан. Ибо знаю, что дела у нас на высоте.
Тут они вдвоем стали расхваливать первого секретаря обкома .
Итак, мы должны посетить три колхоза. Но, говоря на чистоту, оказалось, что там нас не ждали, не устраивали угощений, как предпологал Узакджанов. В первом колхозе никого из руководитей не было на месте. Узакджанов в сердцах обругал секретаря, даже не фотографируя, мы поехали в другой колхоз. Нашли главбуха и обрадовались, хотя, как выяснилось позже, зря. Бухгалтер оказался стреляным воробьем. Узакджанов смерил его презрительным взглядом и мы не солоно хлебавши, двинулись в третий колхоз. Тут уже повезло больше. Видно из райкома уже успели сообщить сюда, ибо раис сидел за накрытым столом и ждал нас. Он сообщил, что избран на пост недавно, извинился, и заговорил обстоятельно, как в колхозе готовятся к сбору урожая.
- Вот и прекрасно, бесцеремонно прервал его речь
Узакджанов, попьем чаю, перекусим и затем пойдем сами, убе-
лимся воочию.
После трапезвы раис повел нас в машинно – трактор-
ный парк. Узакджанов осмотрел барабаны, шпинделя хлопко-
уборочных машин, зачем – то подергал, потряс агрегаты. Задал
вопросы механизатору, которого похвалил раис, затем выудил
из своей сумки галстук и передал ему.
- Повяжите галстук, затем встанте, опираясь правой рукой на штурвал, а левую поднесите козырьком к глазам.
Возвращаясь, Узакджанов горестно покачал головой,
глядя на колхозную ”Доску почета”, и начальственным тоном
пожурил передседателя.
Вот что вы превратили ”Доску почета”?!
Действительно доска была некрашенной, к тому же наней не было ни одной фотографии. Чувствовалось, что у раиса еще руки не дошли заняться этим вопросом. Он вопросительно обернулся на своего заместителя.
- Где фотографии?
- Промокли под дождем, вот мы и убрали. Хотели обновить, но ревизор…
- Оплатите из своего кармана! – приказал раис.
Воцарилось неловкое молчание, которое нарушил Узакджанов.
Ладно, - сказал он, - я пришлю вам своего ученика, он
сделает отличные снимки.
- Пожалуйста, приежайте вы сами, - умоляющим тоном
Узакджанов промолчал. Не удивительно, если это мол-
чание – знак согласия.
Я должен отметить, что по своей натуре Узакджанов
довольно веселый человек. По дороге он забавлял меня анек-
дотами, рассказал интересные приключение из своей жизни.
- Когда мы вернемся в редакцию, Саламджанов непре-
менно поинтересуется, как нас встречали, так, что ты парень, не оплошай…
Я понял его цель, но поставил условие.
- Пожалуйста, не только если поделитесь секретом тех
таинственных слов…
Узакджанов не согласился.
А наутро в редакции Саламджанов отвел меня в сторо-
ну и стал интересоваться, какие почести были оказаны Узак-
джанову. Я не знал, что и наплести ему, не появись сам Узак-
джанов. Он то запел соловьем.
- Больше я с этим Нусратовым никуда не поеду, он не
пьет коньяк,(Но мне никто не предлагал коньяк). Ему дают подарки…, а он отказывается. (Боже праведный! Какая ложь!)
Самый первый дарил… Я с ним вместе на курорте отдыхал. ай, ну и мировой мужик! Председатель первого колхоза заре- зал нам такого барана! Оттуда мы поехали в соседный кол-
хоз, там тоже сам раис поволил под наши ноги здоровенного
барана и зарезал. Вот, обрызгал мне брюки. (Действително, на
его брюках было пятно). Если не веришь, спроси Нусратова.
Затем…
-А этот раис, наверно, так растерялся, что зарезал своего заместителя…
Он попал точно в цель, Узакджанов вспылил, дело до-
шло до крупной сооры.
Вражда между Узакджановым и Саламджановым то зату-
хала, то сново набирала силу. Они стали переманивать на свою сторону отдельных сотрудников. В редакции появились
враждующие группки. В высокие инстанции посыпались ано-
нимки. Неизвестно, сколько бы продолжалась эта междоусоби-
ца, если бы не заменили редактора.
Новый шеф решил, что в редакции достаточно одного
фотокорреспондента и мы распрощались с Узакджановым. Пос-
ле проводов мне пришлось отвозить захмелевшего Узакджанова
домой. Привезя его к дому, я попросил:
- Ну, скажите мне те слова!
Он несколько протрезвел, подумал немного.
- Да бог с тобой, Нусратов, скажу я тебе, но никому…
ни – ни… Даже когда запьянеешь.
Он снова замолчал. Боясь, что он передумает, я снова
повторил просьбу. И наконец услышал:
- Здесь нет никаких колдовских слов. Ты спокойно гля-
дишь в глаза любому и говоришь:”Служебный! По личному поручению самого”…
- А кто это ”сам”, - поспешно спросил я.
- Это не имеет значения.
Прошло некоторое время. Однаждый я не мог достать
билет на Самаркандском вокзале. И был вынужден сказать на-
чальнику смены те самые слова. Мне тут же оформили билет.
Как –то раз мне отказали в ночлеге в одном из Таш-
кентских гостиниц. Я нашел директора и глядя ему в глаза
сказал: ” Служебный! Я выполняю личное порученние самого “.
- А кто это ”сам”? – спросил заинтересованно директор.
- Узакджанов! – растерявшись на секунду, ответил я важно.
Он не стал выпытывать, кто такой Узакджанов, но место дал.
Я не дал себя зарок больше не произносить этих слов. Если начнут дознаватсья, кто такой Узакджанов, позору не оберешься. Вы – то поняли. Кто такой Узакджанов!