понедельник, 24 января 2011 г.

МОСКОВДАН НОМАЛАР № 11

Рўзи шанбе дўконлар аралаб борур эрдим, деволда Кличконинг суратига кўзум тушди. Камина бу ажимжусса полвонни Қиличбек атайдурман ва ўзумга бисёр дўст-у рафиқ билурман.
Анинг рўбарўсинда ҳўкуздак бир ҳабашнинг ҳам акси муҳайё эрди. Хатни ўқудум. Якшанба Московда аларнинг жанги бўлмоғини битган эрдилар.
Неча санаки, тилвизордан Қиличбек жангини кўруб келурман. Бу азамат ҳар сафар жангга чиқса, дилим завқ-у шавққа тўлур ва Яратгандан анга фатҳ-у зафарлар тилар эрдим. Солба сол орзу қилардимки, анинг ўзуни ҳам кўрсам, илож бўлса кўрушсам, деб.
Бо ин боис зудлик бирла тамошогоҳга равона ўлдим. Аммо дедиларки, чипта тамом бўлди, бугун отлиққа ҳам йўқдур. Олиб-сотарларни дарак қилдим. Валек...
Эмди қандоқ қилдим? Вақти шом хобгоҳга қайтиб, танишлардан нажот ахтармоқни фикр қилдим. Аввол маймунбоз Дўсбекка сим қоқдим. Ул дедики: “ Мазкур мушкулотни Московда фақат бир ҳамюртимиз ечмоққа қодир. Шаҳрда ани трутен, яъни ору асалнинг эркаги, деб атарлар. Ўйноши бисёр бой бир бевазандур.” “Балани оти Қўчқорбойми?” шошиб савол айладим. “Шундоқ.” “Ўша - ҳолигиси бирла пул топадурғон ҳангими? Бўлди, бас у мани жияним. Радной. Ўзум кўтариб катта қилғонман ул к...хўрни. Аммо нопок қадами боис лат берган эрдим.” “Чакки қилғонсиз. Ул бала самарқандлик деганнинг пушти- паноҳи. Бошимизга не ташвиш тушди, анга айтармиз ва муаммони бо зуд ҳал қилур. Москов мэри бирлан ҳам жўрадур.”
Нўмур тердим - жавоб бўлди. “Қўчқоржон, ўзунгми, асал, шакаргуфторлик қилдим.” “Ким бу,” савол айлади, андак нописанд. “ О, ман Калвак тағонг бўламан, сани кўтариб юрур эрдим...” “Иби, тағо саломат борсизму?” “Тузук, тузук, тўқмоқчадак. Манга қара, арзимга қулоқ бер”, дедим ва муддаога ўтдум. “Хуп, хайр, жавоб қилди у, эрта тамошогоҳда туринг, ман хоним бирла борурман ва белат тутқазурман.
Эмди шодлигим беҳад. Барвақтроқ бориб, аларнинг йўлига кўз тикдим. Бир маҳал тўрт тансоқчи муҳофазасинда жиян бирла бевазан пайдо ўлдилар. Икавлон виқор бирла қадам ташлар эрдилар, халойиқ сарбасар йўл бўшатур эрди. Заифанинг либослари зебо, зебу зийнатлари бисёр бўлса ҳам, ўзи қоқсуяк, боз бинниси катта эрди ва фикр қилдимки, Марямхон бу заифадан чандон хушрўдур. Жиян у ён-бу ён алангламоғи билан, ўзумни намоён қилдим. Бала пақир салом йўқ, алек йўқ, қўлумга чиптани қистириб, ўтуб кетди. Бисёр сарафроз ўлдум.
Аммо бандаси ношукрдур. Бо нима сабаб, ман бирла кўрушмади, пурси пос қилмади ул жинқарча, деб ўзумча гина ҳам қилдим. Белатни ҳам гадойга пул узотғондек қилиб қисдирди. Ҳа, майли. Уруслар айтадурларки: “Это не главний”.
Ичкари кирдук. Одам тирбанд. Қий-чув. Театруда мардум жим ултурур эрди. Бо жойда баракс, шавқун-сурон авж эрди.
Бир маҳал денг, ўн беш чамаси оқ-у қаро одам ҳабашни ўртага олиб кирдилар. Гарданлари буқаникидак ғафс эрди, қадди атрофдагилардан хийла чиқиб турарди. Анга микрафон тутдилар: “ Кличконинг вақти эмди ўтди, деди каллаварам, ўйун ярмига ҳам бормайдур. Уни занбарга солиб чиқсалар не ажаб...”
Во, занғар! Нонни катта тишласанг ҳам, гапни катта гапурма” деган ҳикматдан бехабарму дейман бу қарамашоқ. Зорингни сани... Кўрурмиз.
Даме ўтмай Қиличбек ҳам юз кўрсатди. Мардум туруб, анга олқиш билдирдилар. Мани ҳам кўзумга ёш келди. Анинг қадрдон, хушфеъл чеҳраси инчунин тоғдак қоматидан дилим ифтихорга тўлди.
Қиличбекка ҳам сухан бердилар: ”Пешонада борини кўрурмиз, тамошобинлар шод бўлсалар бас” деди у. “Ҳа, бу башқа гап,” дедим ўзумча.
Ҳар экки муштзанни халойиққа шинос қилдилар. Фалон бор жанг қилган, фалон бор уруб йиқитган ва дигар. Ўртадаги ҳакам: “Босс!. деди ва алар жангга кирдилар. Илкинда қизиқ бўлмади. Душман қўрғоннинг амонат жойини ахтарадур, дегонларидак, рақиблар бир-бирларини ўргандилар. Бадаз танаффус бўлса жанг авж топти. Ногоҳ занги Қиличбекнинг юзига мушт солғон эрди, мардум ваҳмга тушдилар ва Қиличбекка далда бермоққа киришдилар: “Биқинига сол, ярамасни!” “Ур, йиқит!” “Биз сан билан!”
Учунчи танаффус ўтуб, шавқун боз авж олди. Билдимки, аксар бу ерга дод солғони, дарди дилини тўккони келғон экан. Ёнимда ўтурғон тожик бала милисаларни сўкур эрди: “Милисая занаша... Зан кафон к...фуруша!” Даме кечмай, каминанинг ҳам дилимдаги тилимга кўчди: “ Марямхон, қайлардасан? Нечун паҳлўйимда йўқсан? Сан жиянимнинг ўйношидан чандан хушрўсан!”...
Ўрталарга бориб, жанг авжига чиқди. Қиличбек чап қўли бирла вужудини муҳофаза қилар, рост қўли ўқланган думиладак шай турур эрди. Бир маҳал денг, ҳабаш уни арқонга қисиб борди. Шу маҳал Қиличбек рост қўлини ишга тушуруб, рақибнинг жоғи, қаншарига мушт тушурди. Ҳабаш йиқилди. Жойимиздан туруб кетдик ва дод солдук. Аммо занги боз турди ва дағи мушлашмоқ бўлди. Аммо лекин эмди у авволгидак илгариламас, чўчуб муштзанлик қилур эрди. Фикри ожизимча, Қиличбек бу галварсни шу даме уриб йиқитмоққа қодир эрди, аммо лекин раҳм қилдиму ё тамошобинлар завқ олсунлар дедиму, боз давом берди. Уруслар як авоз бирла бақирур ва такрор этар эрдилар:” Кличко, бей! Витя, заканчивай! Хватит!”
Қиличбек шундоқ қилди. Бозарба экки мушт тушуруб, зангини йиқитди. Ҳазорон мардум нигоҳи олдинда ҳабаш якчанд дақиқа чўзулиб ётди ва шавқун-у олқиш бисёр авжига чиқди. Бадазон унга кўмак бердилар ва шу бирлан жанг барҳам топди.
Ҳа, қизталоқ ҳабаш, дейман ўзумча. Ҳолинг шунча экан, намоқул қиласанми бизни қадрдонга рўбару бўлуб, боз катта гапурганинг зиёд. Ҳе, сани тарбиялаганни зорини кўрай!
Қиличбекни кўрмоқ, зора қўлини қисмоқ ниятинда харне урунушлар қилдим, имкон-у илож бўлмади. Локинда юртга қайтсам, “Анинг қўлини қисдим, боҳамро гапзанон қилдук,” демоғим муқаррар.

Калвак МАХСУМЗОДА

пятница, 14 января 2011 г.

МОСКОВДАН НОМАЛАР. № 10

Тилвизор тамошо қилиб ўтуриб эдим, бир маҳал тоғлар, дарёларни намоён қилдилар. Дилим андак жиз қилди – боиси алар зоҳиран шинос эрдилар. Дарё илкиндаги чашмалар намоён ўлди ва дедиларки, Зарафшон шу манзилдан йўл олур. Бадаз якчанд муддат дарёнинг Тожикистондан ўтуб, Ўзбакистонга равона бўлмоғини тамошо қилдим ва қадрдонлиқдан сарафроз ўлдум..
Локинда тоғ-у, дарёларни мадҳ қилган чўққисақол, унинг яқосиндаги мардумларни бисёр қашшоқ ва ночор, деди. Истиқлол бўлғонидан илгари тузук эрди: ҳар экки жумҳурда ёқилғи, рўшноилик, таълим ва шифо текин эрди, эмди ундоқ йўқ. Мояналар учма-учдур, иш йўқдур.
Қишлоқларни намоён этди: ўйлар пастак, балаларнинг либослари йиртиқ-ямоқ. Боз икки жумҳур шу кунларда ит-мушук бўлғонини, бунга катта амал соҳиблари сабаб эконлиғига урғу берди. Қисса кўтоҳ, кўп иллатларни намоён этди, ямонлади, баччағар.

Бадазон Москов атрофиндаги деҳаларни кўрдук. Биздан афзал эмас эрди. Газ йўқ, сувни қудуқдан тортур эрдилар. Деюрларким, аввол ўзингга боқ, бад ноғора қоқ. “Фарқ шундаки, деди чўққисақол, биз ростидан тонмаймиз, аларнинг газитлари бўлса, тириклик оғирлашгани баробаринда, ҳукуматга ҳамду сано айтмоқликни авж олдирурлар.”
Башқа каналга ўтдум. Зино қилган бир мардни суд қилур эрдилар. Ўйда ҳам қозихона жанжолларини завқу шавқ бирла, бисёр тамошо қилар эрдим ва ҳар сафар адолат нусратидан мамнунлиқ топар эрдим.
Шу фурсат эшикни оҳиста қоқдилар. Навбатчи хотун ташқари чиқишимни, тилвизорчилар ташриф буюргонини хабар қилди.
Бизнинг қабатда рўзгурзонлик қиладурғонлардан чамаси йигирма чоғли банда жам бўлғон эрди. Бир жиккак заифа аввол диққат талаб қилди ва бад сўроқ айлади. “Тилвизорда бот-бот гуноҳкорларни суд қилурлар. Ани тамошо қиладурғонлар қўл кўтарсун.” Якчанд заифу мард бирла камина ҳам қўл баланд қилдим. “Бир бузург одам айтғонки, давом берди хотунча, ҳаёт саҳнадур ва биз боримиз анда тақлид этмоқ бирла бандмиз.” Билиб қўюнг: сиз тамошо қиладурғон ўша жиноятчи, шикоятчи, гувоҳ, оқловчи, қаралавчилар сохтадурлар, яъни сиз монандлар ижро этурлар. Магарам айнан шундоқ воқе содир бўлғонми йўқ – худо билур.”
Иби, ҳайрон-у лол қолдим. Калвак Махсум, дедим ўзумга ўзум, чандон йил анга ишониб, анди бўлғон экансиз-да. О, мардумни лаққилатмоқ чикора, морбозлар? “Бугун янги қисмини расмга олурмиз, ким хоҳиш билдирса келсун, ақча ҳам берурмиз.” “Биз нима юмуш қилмоғимиз керак, савол айлади бир тотор.” Гувоҳ бўлғонсилар: ул адолат мажлисинда ўн беш-йигирма чамаси одам ҳеч нимарса қилмай ўлтурур. Сизлар ўша тамошобинга тақлид этурсизлар. Хоҳиш билдирғонлар юрсун, қолғон савдо идорада.”
Аларнинг идорасинда мардум бисёр эди ва банда тилвизирда аввал кўргоним - қози, оқловчи, қаралавчиларни тирик шамойилда кўруб завқ олдим. Бад янги келғонларнинг исм-шарифи, не юмуш қилиши ва инчунин тилифонини хатга тушурдилар.
Жилла савоб-жавоблар ўлди ва биздан диққат талаб этиб, гўёки бўлуб ўтғон нохуш воқеани ўқуб бердилар.
Анга кўра бир деҳада экки ҳамсоя рўзгурзонлиқ қилур эрканлар. Неча сана ўтуб, меҳрибон, аҳл бўлибдурлар. Аммо-локин бу ҳамжиҳатлиққа кўз тегибдур. Исму шарифи Авдеев ( асли Абдиев бўлса ажаб йўқ) бўлғоннинг бўрибосар кучуги воқе бўлуб, ҳамсояи қадрдон Бабаев ( бу ҳам Бобоюфдур)нинг якчанд тавуғини еб қўюбдур. Бу нохушлик такрор ўлғач, ул шикоят айлаб дебдики, “Жондан азиз ҳамсоя, кучукни боғлаб қўймоқ жоиз.” Абдиев бу заруратни қилғонми-йўқми, бизга қаронғу, аммо бўрибосар боз паррандаларга қирон келтирибдур. Бобоюф дегонларининг тоқати тоқ ўлуб, кучук офтобда ётқат маҳали, золимлик ила жаниворға карасин тўкуб, алав берибдур. Иттифоқо Бобоюфнинг бостурмаси бор экан: хас-у хошок, чўп-у, чарх деганларидак. Алав олған кучук аввол ўзини бостирма тагига урибдур ва ёнғин содир бўлибдур. Бадаз шавқун-сурон жанивор у жойдан қочиб, соҳибининг ҳавлисига кирадур ва жон талвасаси бирла, бир давра айланиб чиқиб қочадур. Воқеанд, соҳиби кучук, яъни Абдиюф, якчанд дақиқа пеш, жанжол бирла хотунини бир шапалоқ урган экан. Ёнған итни кўруб, “Оҳ, аёлим ўзига алав берди,” фикри бирла, анинг ортидан чопадур.
Қисса кўтоҳ, ушбу машваратда кучукнинг соҳиби Абдиев гўё давогар, Бобоев жавобгар бўлуб тақлид қилмоқлари жоиз эрди.
Боз бисёр фикр-у маслаҳатлар баён этилди ва дедиларки: эмди машқ қилурмиз. Боре одамлар жой-жойларини банд қилдилар. Либослариға зеб бериб, диққатни ошурдилар. Нозук бир аёлгина авоз кўтарди: “Турунглар, суд келаябди.” Боя арамизда бўлғон амаки башқа либос кийиб, виқор бирла кириб келди ва жаҳл бирла болға ўрди. Ва якчанд дақиқа ўтуб, қаралавчи гўё содир бўлғон нохушликни гапириб, Бобоевга ўхшаганларни жазоламоқ зарурлигини изҳор айлади. Бадазон Бобоюфга сухан бердилар. У эзмалик бирла такрор қилур маҳали, жиккак заифа: “Стоп, стоп,” деб фармойиш қилди.” Биз сукут қилдук. Во-первий, деди аёл, эзмалик чикора? Сухан оз-у соз бўлсун. Эккинчидан, кучукни ёниб кетадурғонни кўрган гувоҳ зарур.”
Казо-казолар заифани маъқулладилар. Бадазон ул аёл манга юз бурди: “Калвак Махсумович, бу юмушни сиз бажарурсиз. Илтимос, инкор этманг. Баён қиладурсизки, йўл юруб борур эрдим, ёниб келадурғони нимарсани кўрдум. Бад арқадан мана бу мардак пайдо бўлуб: “Ҳов, янгангни тут” дедилар. Хаёл қилдимки, заифалари ўзига алав берган: “Ўзингни сувга от, ўзингни сувга от”, дедим кўлга ишора қилиб. У ёнимдан шиддат бирла ўтуб кетди”, дейсиз. Ладнами?”
“ Хай ана, ладна,” дедим. “Эмди чиқиб турунг, зарур маҳал чорлаймиз”, дедилар. Итоат қилдим. Бир маҳал карнайдан: “Гувоҳ Калвак Махсумович таклиф этилсунлар” деган садо чиқди. Кириб, одоб ила салом бердим. Тартиб-қоидани фаҳмлатдилар ва ман бомисли тўти, ўша суханларни такрор айладим. Бир маҳал пракурор ” Сиз Ўзбакистонлик ўлсангиз, не боис бу жойларда юриб эдингиз,” дея савол айлади. Ман сукут қилдим, боиси қоғозга биноан бундоқ демасликлари лозим эрди. Шу маҳл денг, оқловчи жонимга оро кирди: “ Бундоқ савол бермоқ қонунга зиддур. Бу - анинг шахсий юмуши. Эҳтимолки, ўйношиникига келгандур”. Каминани муҳофаза қилди ўзича. “ Ҳа рост ўйношиникига бот-бот келадур,” луқма қилди, мани ямон кўриб қолган тавуқни эгаси.
Бу суханларни борича тасмага тушурдилар. Бадазон қозилар маслаҳатга кетдилар ва даме ўтмай ҳукм ҳам ўқулди. Унга кўра, кучукка алав берган бераҳм Бобоевга фалон рубл жарима солинди.
Бор гап шу. Аммо хобгоҳга қайтиб, надоматлар тортдим. Эрта бу тамошони намоён қилса, танишлар, хешу ақраболар кўруб маломат қилмасму?! Шу ёшда Маскавда ўйнош зиёд қилибдур, десалар қандоқ қилурман? Маҳаллада хотун, Московда Марямхон бохабар бўлсаларчи...Ҳай. хомкалла, хомкалла...
Эмди на чора? Фикр қилдимки, каминани лаққи қилдилар. Ё маҳаллалик бўлғонимдан бохабар эканму, бу ҳамширағарлар?
Гап бундоқки, деҳамизни Маҳалла деюрлар ва шаҳарликлар мардумларимиз хусусинда латифа тўқумоқни хуш кўрурлар. Бирор анди бандани афанди қиладурғон ўлсалар суханни: “Бир маҳаллалик...”деб бошлайдурлар.
Тан олмоқ даркор, мардумларимиз ҳам андак лакалав ва ханда харишга тобе.
Фақат бизнинг деҳада газ жумрагини очиб қўюб, бад гўгурт ахтаргани кетарлар.
Фақат бизнинг деҳада ҳавлиларига девол тиклашдан муқаддам дарвоза қурурлар ва неча сана кечаси анга танба қўюб ётурлар..
Хай энди нима қилдим, манам бу гапларни фош қилиб. Ўзумнинг ҳам қавун тушуруб турган жойимку.
О, камина ҳам маҳаллаликда.

Калвак МАХСУМОВИЧ

четверг, 6 января 2011 г.

МОСКОВДАН НОМАЛАР. № 9

Ғайридинлар театрусини ҳам бир кўриб қўймоқ илинжи ва ниятинда вақти бегоҳ марказ тамон йўл ихтиёр этдим. Кўрдумки, аларда театруга иштиёқ чандон баланд. Тамошобин тирбанд эрди ва ман чиптани бир савдогардан фалон пулга харид қилмоқликдан дигар чора топмадим.
Театру ибратхонадур, дейдулар ҳазрат Беҳбудий. Бу гап ростдур – алар жуфт-жуфт бўлуб, зебо либосларини кийиб келғон эрдилар, бу салобатли иморатға. Бир-бирлариға тавозе, эҳтиром изҳор этур эрдиларки, тенги йўқдур ва таъриф-у, тасаннога лойиқ.
Саҳнада Отелло отлиғ қаро араб пайдо ўлди. Бисёр боғурур, серзарда, бадфеъл ва бадрашклиғи мана-ман деб турур эрди анинг. Нимарса савдолар кечди-ю, исму-шарифи Дездемона бўлғон завжасидан ноҳақ гумон пайдо қилди. Қисса кўтоҳ, анга дедики, фалон рўмолчамни топиб бер. Боиси, ул рўмолчани дигар бир нохуш мардак қўлида кўргон эрди. Аёл ҳарчандки қилди, сабил қолгур рўмолчани пайдо қилолмади. Бадазон бу бадрашк мардак хотунини буғуб, ўлдуруб ташлади.
Одамлар бисёр ва бисёр надоматлар тортдилар.
Ўзум ҳам андуҳ чекдим ва ногоҳ Марямхон хаёлимға рўё ўлди. Боиси, Дездемона дегонлари ҳам Марямхондан сариқ соч, бўйун ва елкалари аппоқ, нозук бир ҳилқат эрдики, таққоси йўқдур. Ҳай баччағар Отелло, дедим фикран, бир рўмолча деб шундоқ нозанинни қурбон қиладурсанми?! Ҳай-ҳай-ҳай...О ачош қилиб ёт, елкаларидан муччи ол, ножинс. У яққа юмалат, ҳолиги ишни қил, бу яққа юмалат, ҳолиги ишни қил...
Фикри ожизимча, бизнинг замонга келиб, бадрашклик хийла камайди. Бунинг боиси бандага қаронғу.
Ҳамсоя деҳада бир галварснинг хотуни араб юртига пул топмоқ илинжи бирла равона бўлғон эрди. Бадаз якчанд сана заифа тарафдан доллар оқиб келадурғон ўлди. Нобарор эр денг, ўзидан кетиб, баланд иморатлар солди, мошинларни қатор қилди. Бунисига тоқат қилса бўлур эрди, аммо бадмаст бўлуб, чору-ночорларға нописандлиғ намоён қилиб, аларни ҳақорат қиладурғон нобоп қилиқлар пайдо қилди.
Бир хоксор муаллимимизнинг ихтиёрига хориж жаридаси тушуб қолғон экан. Бундоқ варақ очса, анда араб бойнинг тўрт хотуни бирла тушган суврати муҳайё. “Иби, о мана буниси бизнинг янга-ку,” дебди, заифалардан бирига бармоқ ниқтаб. Андоқ демоғининг боиси, кундошлар арасиндан бояги галварснинг хотунчасини таниб қолғони экан, денг...
Элнинг оғзига элак тутуб бўлмас. Сухан тарқалди. Галварс дебдики, ман ўша аёқяланг муаллимни йўқ қилмасам, номимни дигар қўюрман. Бадазон бечорани қаматмоқ фикри бирла кўп пул тўкди, аммо муаллим ҳам анди эмас эрди ва тукига озор етмади. Адолат нусрат кўрсатди.
Дағи бир гап. Ҳиккаси баланд бир амалдорни билур эрдим. Бир куни Тошкан учаман, деб чиқибдур, аммо тайёра тайёр бўлмагани боис ният амалга ошмабдур. Илож топмай, хонасига қайтса, хотунчаси шофири бирла...
Амалдор жаҳл отига миниб: “Бу қандоқ намоқулчилик,- дебди, боз хотунига авоз кўтариб: Магарам жорий йил аёллар санаси аталмаганда, тарсаки бирла башарангга тушурур эрдим.”
Аммо шофирини жазолади: нақ экки ойлик моянадан маҳрум қилди, шўрликни..
Шуноқа гаплар. Ҳар замонга – бир замон, дейдилар машойихлар. Дағе алар дейдуларки: ҳар кимда бир феълу хўй.
Ўзи инсоф ато этсун: мардга ҳам, заифага ҳам.

Калвак Махсумов

воскресенье, 2 января 2011 г.

“ По поручению самого”…

Из цикла “ Я из редакции”

Вместе с печальными, порой трагическими событиями, газетчик встречает на своем пути много анекдотичных, порой
cказочных историй. Встречается или работает с людьми стран-
ными, удивительными, но если такие события или образы не
синтезируются в его нервных клетках, он не будет истинным
творцом, а останется заурядным работником. Публицистике нужны не инертные слуги, а настоящие хозяева!
Пока великий русский ученый Климент Аркадьевич
Тимирязев не открыл феномен фотосинтеза, мы оставались в
неведении об огромной службе природе листьев растений, Этот обычный листок получает солнечные лучи, синтезирует
их, превращая неорганические вещества в органические, то
есть в бесценные дары. Так что, пожалуй не случайно то, что
фрукты чем – то напоминают солнце.
Жизненные события необходимы нам как солнечные
лучи. Если мы не превращаем их в духовный плод, то значит, мы не приносим литературной ниве пользы, даже подобно листику.
Вот, после такого предисловия хочу рассказать о
‘’важных'' винтах газеты - фотокорреспондентах подобно тому как иные наши коллеги любят высокопарно выражаться ‘’механи-затор – главная фигура на селе'', так и фотокорреспондент- важная фигура в газете. Нам очень дороги имена фотокорреспондентов, которые работали или продолжают работать в равных газетах. Но среди них есть летуны, проходимцы, деляги.
В редакции работали двое фотокорреспондетов. С вашего позволения я назову условно одного Узакджановым, а другого Саламджановым. Я был знаком ними раньше, когда еще не работал в газете. Но прошло уже несколько недель, как я стал трудиться в редакции и они делали вид, что не узнают меня или просто не замечают,
Каждый из них утром на них появлялся в редакции,
получал от руководства задание и с озабоченным видом ухо-
дил. У обоих у них были собственные автомобили. Ответсвен-
ный секретарь, зав отделами часто брали у них в долг деньги.
Узакджанов и Саламджанов каждое утро при втрече целова-
лись, но безгранично ненавидели друг друга, были готовы в
любую минуту поддеть другого.
Однажды в нашу комнату ворвался запихавшийся Узакджанов
-Это вы Нусратов? – обратился он ко мне.
- Нет, я Рахматов, - поправил я его.
- Ну, да ладно! Это не имеет значения. Мы должны
выехать с вами в Иштыхан. Нужен срочно фоторепортаж.
Я посмотрел воспросительно на заведующего.
- Езжайте, - добродушно ответил тот, - утром мы го-
ворили о вашей кандидатуре с руководством.
Старый журналист Бобокул – ака протянул мне но-
вый блокнот и сказал;
- Узакдханов хороший человек, но не вздумайте
ругать “Москвича”.
Когда я спустился вниз, мой спутник уже дожи-
дался меня в кабине. Я хотел сесть на заднее сиденье, но он распохнул переднюю дверцу. Когда я расположился, он
заявил мне доволно язвительным тоном:
- Коль водитель сидит один, надо садиться рядом с
ним ,а сидеть развалившем на заднем сидении приличествует лишь сановникам.
Вскоре я понял, что дорожные правила писаны не
для этого человека. Он игнорировал дорожные знаки, сигналы
светофора, но несмотря на это, сотрудники ГАИ лишь привет-
ственно помахивали ему рукой.
- Мотор ''пашет'' здорово, - вспомнил я наставление
Бабакула – аки, когда он увеличил скорость.
- Я не отдам ему машину за ‘’Волгу’’, - расплылся в довольной улыбке мой спутник, - Что перед ним ''Волга”!
Дело было в том, что его соперник недавно купил
“Волгу” я проявлял склонность насмехаться над ”Москвичем”.
- Я ездил на фоэтоне, немецких и английских маши-
нах, но ''Москвич’’…
Через некоторое время его гладкая и гордая фило-
софия сменилась другой пластинкой. Почему – то заговорил
сожалеющим, печальным голосом.
- Если я продвигался, как и раньше, то стал бы по
крайней мере, министром. Но я не выучился, знание подводит
знание.
Я знал, что Узакджанов довольно не грамотен, к тому же пишет, как курица лапой. Нацарапанные им на обратной стороне фотоснимков комментарии служили неиссякаемым
источником анекдотов. Он не понимал разницу между слова-
ми «ветеран» и «ветеринар», или «СЖК» и «МЖК». На
обороте фотоснимка, которой был сделан в специализирован-
ном свиноводческом совхозе, он написал: «В совхозе дела
идут хорошо, свиньи набирают вес». А на снимке зафиксиро-
вал собрание руководство совхоза. Еще на одном снимке
написано:''Прославленный артист… выступает среди колхозни-
ков с песней ' 'И ты нищ, и я нищ'' Человек, внимательно
приглядевшись к снимку, может заметить торчащие из-под
тюбетейки банкноты, которыми одаривали колхозники певца,
голос которого импонировал им. Снимки к тому же, в основ- ном, были однообразными, тракторист ли, поливальщик ли, чабан ли, все были в галстуках, трактористы непременно дер-
жались одной рукой за штурвал, а другую прикладывали козырьком к глазам. У поливальщиков наоборот- на левом
плече обычно возлежал кетьмень, а правую они держали ко-
зырьком и задумчиво глядели в даль. В отношении чабанов
он проявлял определенный творческий подход: скотоводы садились среди коров и читали книгу.
Был и такой случай: в те дни, когда я только на-
чал работать в газете. В наш город прибыл чемпион СССР
по шахматам и вечером давал сеанс одновременной игры.
Мы решили осветить в газете это событие. Но, увидев фото-
снимки, принесенные Узакджановым, мы все ахнули. На них
красовались вес лучшие шахматисты нашей области, но заез-
жей знаменитости среди них не было.
- Где чемпион? - раздраженно спросил ответственный
секретарь.
- Каждый из тез парней и есть чемпион, - возвысил
голос Узакджанов, - что вы придираетесь ко мне?
Чтобы прекратить споры и внести ясность в вопрос,
снова заговорил ответственный секретарь.
- Скажите когда вы готовились снимать, там был чем-
пион или нет?
- Да, там ходил от стола к столу какой – то парень, я ему сказал: ”Выйди, не мешай” и он вышел, пока я снимал - Нам нужно фото именно того человека, что выходил, разочаровенно сказал заместитель секретаря закончил споры.
Мы приближались к автостанции.
- Нусратов, хочу дать вам еще совет – заговорил Узакджанов.- Всюду и везде делайте людям добро , не обижайте и мухи”
С этими словами он притормозил машину рядом с
толпой людей, ожидающих попутные машины.
- До Иштыхана возьму троих, сказал он людям окру-
живших с вопросами машину.
Таким образом завершились наша недавняя идил-
лия… Чужие, незнакомие люди. Вскоре Узакджанов завернул на заправку, и несмотря на огромную очередь машин подрулил к колонке. Сначала возмутились шофера, затем к порядку его призвал парень – армянин, заправляющий машину.
- Кто тут ответственный.
- Я, - отозвался ответсвенный.
Узакджанов подозвал его кивком и что–то сказал вполголоса. У ответственного за бензин вытянулось лицо. Он
прикрикнул на возмущавшихся водителей и быстренько запра-
вил машину.
Что же он сказал тому на ухо? Этот вопрос очень
заинтересовал меня. Слова то, вероятно, были волшебными.
Прибыв в Иштыхан, наши попутчики оставили на си-
деньях по 3 – 4 рубля и разбежались кто куда. Я спросил у
Узакджанова:
- Что же вы сказали на ухо тому армянину…
- Это секрет, - оборвал он.
- Ну, пожалуйста
- Нельзя!
В приемной первого секретаря было много народу. Вообще –то мы могли и не заходить к нему. Стоило бы загля-
нуть в управление сельского хозайства или в какой – нибудь отдел и все проблемы наши были бы решены. Но Узакджанов
настоял на своем.
- Кто у него? – спросил он у человека, грудью прикрывавшего дверь.
- Прокурор,
Узакджанов на миг заколебался, но потом решился и
шепнул что –то на ухо “ охранника”. У того просветлело лицо, и он моментально распахнул дверь.
Первый секретарь встретил Узакджанова как старого
знакомого, расспросил о семье, детях, самолично налил ему
чаю. Прокурора попросил зайти чуть попозже.
- Это наш ученик Нусратов, - вспомнил наконец Узак-
джанов и про меня.
Затем перешел к делу.
- Мы вдвоем хотим поднять авторитет Иштыхана. Нас посылали из редакции в другой район. Я не согласился. Сказал, что поеду только в Иштыхан. Ибо знаю, что дела у нас на высоте.
Тут они вдвоем стали расхваливать первого секретаря обкома .
Итак, мы должны посетить три колхоза. Но, говоря на чистоту, оказалось, что там нас не ждали, не устраивали угощений, как предпологал Узакджанов. В первом колхозе никого из руководитей не было на месте. Узакджанов в сердцах обругал секретаря, даже не фотографируя, мы поехали в другой колхоз. Нашли главбуха и обрадовались, хотя, как выяснилось позже, зря. Бухгалтер оказался стреляным воробьем. Узакджанов смерил его презрительным взглядом и мы не солоно хлебавши, двинулись в третий колхоз. Тут уже повезло больше. Видно из райкома уже успели сообщить сюда, ибо раис сидел за накрытым столом и ждал нас. Он сообщил, что избран на пост недавно, извинился, и заговорил обстоятельно, как в колхозе готовятся к сбору урожая.
- Вот и прекрасно, бесцеремонно прервал его речь
Узакджанов, попьем чаю, перекусим и затем пойдем сами, убе-
лимся воочию.
После трапезвы раис повел нас в машинно – трактор-
ный парк. Узакджанов осмотрел барабаны, шпинделя хлопко-
уборочных машин, зачем – то подергал, потряс агрегаты. Задал
вопросы механизатору, которого похвалил раис, затем выудил
из своей сумки галстук и передал ему.
- Повяжите галстук, затем встанте, опираясь правой рукой на штурвал, а левую поднесите козырьком к глазам.
Возвращаясь, Узакджанов горестно покачал головой,
глядя на колхозную ”Доску почета”, и начальственным тоном
пожурил передседателя.
Вот что вы превратили ”Доску почета”?!
Действительно доска была некрашенной, к тому же наней не было ни одной фотографии. Чувствовалось, что у раиса еще руки не дошли заняться этим вопросом. Он вопросительно обернулся на своего заместителя.
- Где фотографии?
- Промокли под дождем, вот мы и убрали. Хотели обновить, но ревизор…
- Оплатите из своего кармана! – приказал раис.
Воцарилось неловкое молчание, которое нарушил Узакджанов.
Ладно, - сказал он, - я пришлю вам своего ученика, он
сделает отличные снимки.
- Пожалуйста, приежайте вы сами, - умоляющим тоном
Узакджанов промолчал. Не удивительно, если это мол-
чание – знак согласия.
Я должен отметить, что по своей натуре Узакджанов
довольно веселый человек. По дороге он забавлял меня анек-
дотами, рассказал интересные приключение из своей жизни.
- Когда мы вернемся в редакцию, Саламджанов непре-
менно поинтересуется, как нас встречали, так, что ты парень, не оплошай…
Я понял его цель, но поставил условие.
- Пожалуйста, не только если поделитесь секретом тех
таинственных слов…
Узакджанов не согласился.
А наутро в редакции Саламджанов отвел меня в сторо-
ну и стал интересоваться, какие почести были оказаны Узак-
джанову. Я не знал, что и наплести ему, не появись сам Узак-
джанов. Он то запел соловьем.
- Больше я с этим Нусратовым никуда не поеду, он не
пьет коньяк,(Но мне никто не предлагал коньяк). Ему дают подарки…, а он отказывается. (Боже праведный! Какая ложь!)
Самый первый дарил… Я с ним вместе на курорте отдыхал. ай, ну и мировой мужик! Председатель первого колхоза заре- зал нам такого барана! Оттуда мы поехали в соседный кол-
хоз, там тоже сам раис поволил под наши ноги здоровенного
барана и зарезал. Вот, обрызгал мне брюки. (Действително, на
его брюках было пятно). Если не веришь, спроси Нусратова.
Затем…
-А этот раис, наверно, так растерялся, что зарезал своего заместителя…
Он попал точно в цель, Узакджанов вспылил, дело до-
шло до крупной сооры.
Вражда между Узакджановым и Саламджановым то зату-
хала, то сново набирала силу. Они стали переманивать на свою сторону отдельных сотрудников. В редакции появились
враждующие группки. В высокие инстанции посыпались ано-
нимки. Неизвестно, сколько бы продолжалась эта междоусоби-
ца, если бы не заменили редактора.
Новый шеф решил, что в редакции достаточно одного
фотокорреспондента и мы распрощались с Узакджановым. Пос-
ле проводов мне пришлось отвозить захмелевшего Узакджанова
домой. Привезя его к дому, я попросил:
- Ну, скажите мне те слова!
Он несколько протрезвел, подумал немного.
- Да бог с тобой, Нусратов, скажу я тебе, но никому…
ни – ни… Даже когда запьянеешь.
Он снова замолчал. Боясь, что он передумает, я снова
повторил просьбу. И наконец услышал:
- Здесь нет никаких колдовских слов. Ты спокойно гля-
дишь в глаза любому и говоришь:”Служебный! По личному поручению самого”…
- А кто это ”сам”, - поспешно спросил я.
- Это не имеет значения.
Прошло некоторое время. Однаждый я не мог достать
билет на Самаркандском вокзале. И был вынужден сказать на-
чальнику смены те самые слова. Мне тут же оформили билет.
Как –то раз мне отказали в ночлеге в одном из Таш-
кентских гостиниц. Я нашел директора и глядя ему в глаза
сказал: ” Служебный! Я выполняю личное порученние самого “.
- А кто это ”сам”? – спросил заинтересованно директор.
- Узакджанов! – растерявшись на секунду, ответил я важно.
Он не стал выпытывать, кто такой Узакджанов, но место дал.
Я не дал себя зарок больше не произносить этих слов. Если начнут дознаватсья, кто такой Узакджанов, позору не оберешься. Вы – то поняли. Кто такой Узакджанов!