СУДЬБА КЛАДБИЩЕНСКОГО ВОЛКА

Из цикла «Я из редакции»

В 1978 году врач 1- й детской поликники города
Самарканда М Шарафутдинова была удостоена звания Героя Социалистического труда. В связи с этом я брал у нее интер-
вью. В процессе беседы я интересовался и ее семейным поло-
жение
- У меня сын и дочь, - сказала она, - моего мужа…
Она замолчала. В ее глазах стояли слезы.
- Его…?
- Убили! Слышали может быть про Раджаба Хасанова -
фельетониста?
Потом мы оба молчали. Женщина все думала о своем горе. А я о незнакомых товарищах по профессии.
Тишину нарушила она
- А фельетоны пишите?
- Иногда.
- Не надо этого делать!
Хасанов работал зональным корреспондентом газеты
“Бухарская правда”, писал фельетоны на русском и узбекском языках. Трагедия случалась несколько лет назад в Навои.
Редактор Навоийской районной газеты, отложив свою работу, про Раджаба Хасанова говорил мне честно, откро-
венно.
- Принципиальный был человек. Многие нечестные
люди считались с ним.
Подробностей трагедии редактор не знал. По его
словам врачи ”скорой помощи” вытащили его из – под коляски
мотоцикла. Он скончался в больнице, толком ничего не сказав. Владелец мотоцикла в объяснительной записке на-
писал, что корреспондента встретил в колхозе и взял его со-
бой. В пути мотоцикл налетел на проходивщего через улицу ишака и перевернулся…
Может действительно было так. Может сначала
убили, а потом придумали такой ”сценарий”. Потому что у него было много врагов. Среди них и чиновники, рецедивис-
ты…
Вот одна история. Сельский учитель Искандар Аминджанов часто писал о нечестности руководителей своего
колхоза. Те решили ему отомстить. Внештатного корреспон-
дента пригласили на угощение. В конце ему сунули деньги.
Это очень примитивная ловушка, конечно. Однако Амин-
джанов выбрасывает деньги. Через несколько дней, один нез-
накомец подошел к Аминджанову.
- Браток: подержи мою корову, на базар хочу от-
вести, да забыл закрыт дверь.
Он протянул веревку и ушел. Через несколько минут группа людей напала на Аминджанова и обвинила его в
воровстве коровы. Собирался народ, был составлен акт. Да и свидетели появились…
Суд выносит приговор и лишил его свободы на три года.
Многие мирились с этим, но только не корреспондент. Он находит хозяина коровы, снова и снова беседует со свидетелями и пишет фельетон под заголовком « Покущение».
После опубликования фельетона Аминджанова освобождают,
а клеветники привлекаются к судебной ответственности.
Позже остраняют от работы участкового милиционера и сле-
дователя.
Еще один случай. В одном кишлаке вблизи города Навои случилось небывалое. Мухтор- муаллим вернулся домой
довольно пьяным и утром не проснулся – был мертв. Мухтора-
муаллима хоронят с большими почестями. Но, через день в
кишлаке распростряняется неприятная весть. Якобы его отравил
сосед. Они, оказывается, в тот день пили вместе. Начинаются сплетни, пересуды….
На самом деле, они были близкими друзьями. Когда - то вместе закончили среднюю школу, поступили в универси-
тет и работать начали в одной школе.
Года четыре назад Мухтар - муаллима перестала удовлетворять зарплата и он покидает школу. Устраивается в
райгаз, и здесь занимается спекуляцией газовых баллонов. Покупает машину, строит роскошный дом. И в один из прекрасных дней возникли некоторые противоречие между друзьями – соседами по вине Мухтара муаллима Он без согласия соседа расширяет границу своего двора. Это было уж слишком. Дело вылилось в серьезный скандал.
После долгой проверки колхоз отнял лишний участок у Мухтара муаллима. А из райгаза его уволняли.
Мухтар возвращается в школу постепенно, оба хотят возродить старую дружбу. И в тот день (перед смертью Мух-
тара) бывшие друзья, наверное, с этой целью опро-
кидывали рюмку за рюмкой
Короче, после этого близкие люди Мухтара муал-
лима начинают думать о том, что было убийство. Милиция и судмедэкспертиза считают необходимым вскрыть могилу Мухтар муаллима.
Но собравшиеся у могилы Мухтар муаллима взрываются негодованием, которое отвлекает их от версии об
убийстве. Оказывается, кто-то уже успел вскрыт могилу: у
покойника исчезли золотые зубы.
Кто этот мерзавец? О случившемся немедленно
сообщают в милицию, в райком. Ищейка долго что –то выню-
хивает и направляется в сторону, где живет могилщик. Сыновья Мухтар муаллима хватают за шиворот могильшика. Под давлением он признается. Но буквально перед судом в соседнем кишлаке случается точно такой же случай. Тот, неизвестный, вскрыл могилу и выдернул золотые зубы у покойного торгаша. Ишейка в этот раз направляется к жилищу духовника.
- Нет! - предупреждает Раджаб Хасанов, - судьбу че-
ловека нельзя доверять собаке. Этот подлостью занимается ко-
варный преступник. Этот луковый находится не далеко.
По его совету милиция интересуется неким Борисом Б, - хителем Дальнего Востока. Оказывается, Борис Б. несколько лет назад вскрыл одну могилу, Но вот где он живет после освобождения?
Здесь уместно рассказать о подробности преступ-
ления Бориса Б.
В небольшом городке, где живет Борис, от удара
электрического тока скончалась дочь военного человека – Оль-
га. Родители в большом горе похоронили ее.
Но ночью в их дверь сильно постучали.
- Мамочка, открой, это я – Ольга.
Представить такое трудно. Но это была живая Ольга.
- Ты же, ты же…
Да и доктор утверждал кончину Ольги.
Похоже на сказку. Если бы не прочитал я книгу
американского исследователя Р. Миди ”Жизнь после смерти” .
то не мог бы представить такое явление. Ученый пишет о
подробностях исследования более ста клинических смертей.
Некоторые из них воскресали через несколько минут, другие после долгих часов. В книге описаны и впечатления самих
воскресших. Впечатления Ольги очень сходны с ними.
- Я слышала доктора. ”Возмите себя в руки, она
скончалось” – сказала она, Но я не могла реагировать. Я как
будто ныряла в темное – темное пространство. Где – то впереди дольжна быть церков. Вдруг заболели зубы. Очнулась вижу…
Милиция того ”доброжелателя” находит через год.
Термезец Таджиев на курорте ”Пицунда” жил в одной комноте с Сергеем Есином, тоже с Дальнего Востока. Как водится, подружились курортники.
Однажды Есин купил в подарочном магазине де-
ревянную ложку, продавщица на сдачу предлагает лотерею.
“Возмите, “Волгу” выиграйте”, - говорит она хитро. “Я с дру-
гом, - отвечает Есин тоже шутливо, - а “Волгу” не разделим”.
“Да мы с вами одно целое, - отвечает Таджиев, - ваш выигрыш”, “Дружба любит учет, половина выигрыша будет вашей”.
Он переписывает для друга номер билета и сует билет в карман нового костюма.
Спокойные и радостные дни завершаются и они прощаются…
Однажды Таджиев по какому – то случае заходит в сберкассу и видит таблицу выгрышей. Вспоминает при свой
номер. Проверяет выгрыш – ”Москвич”. Сначала хочет послать
телеграмму. Потом собирается на Дальный Восток.
Его встречает женщина и сообщает о безвременной смерти своего мужа. Гостю неудобно, он про себя кается. Женщина приглашает на чашку кофе и гость рассказывает историю лотерейного билета.
- К сожалению, говорит женщина, - похоронили мы Сергея в том самом костюме.
Оба молчат. Но жадность терзает. Женщина не выдерживает:
- Может вскрыть?
Вскрывают гроб. Но они здесь не были первыми:
костюм покойника снят. Естественно, они приходят в ярость. Опергруппа ищет по следам. В комиссионном магазине находят знакомый костюм. Даже лотерейный билет оказывается
лежит нетронутым. Следы ведут на квартиру Бориса. Б, сдав-
шего этот костюм в магазин. Он признается. Оказывается, это он вскрыл гроб не только Сергея, но и Ольги и других по-
койников. Его осуждают.
После освобождения Борис исчезает. Наконец уголовный розыск выходит на его родственника, проживающего в Навои. В течение несколько дней следят за квартирой, но
тот не появляется,
- Да он у нас был в гостях, - признает родственник,
- а сейчас не знаю где…
- Чем он особенно интересовался, - спрашивает.
- Обычаемы узбеков, жизни чабанов, людьми, которые омывают покойников…
Значит, он где –то здесь! Надо искать! Размножа-
ются фотографии Бориса.
Но “кладбищенского волка” так и не удается найти.
Однажды, корреспондент Раджаб Хасанов приехал
в юрту чабана Баурбаева. После разговора с чабанами, машина Хасанова не заводится и все.
- Позови Юру. Он хорошо разбирается, - сказал чабан своему сыну.
- А кто этот Юра? – интересуется Раджаб Хасанов.
Чабан начинает хвалиться
- Мой ученик. Очень трудолюбивый, честный парень Наши казахские парни уходят в город, а он из города.
- Давно он здесь?
- Шесть месяцев.
Юра не торопится и корреспондент с чабанами подходят к нему Хасанов сразу же узнают Бориса. Но вида не
подает. Как cо старым знакомым здоровается, просит помочь
Юра – Борис снимает карбюратор и очищает его от песка. Кор-
респондент невольно беседует с ним.
- Ну, Юра, как, нравится профессия?
- Да. Ничего, - отвечает он, - быть журналистом лучше. Здесь трудно.
- А почему тогда решил стать чабаном?
- Годик поработаю, потом пойду на БАМ.
- Я собирался писать очерк про ваш коллектив.
- Не надо этого делать, - возражает Борис, - зачем очерк?! Мало ли проблем?
- Например?
- Ну вот забрали оружие у чабанов. Теперь даже волка не могут подстрелить. Как это так?! Где логика?
- Да, - соглашается корреспондент с усмешкой, - серый разбойник гуляет, а ты ничего не сможешь сделать. этим вопросом, Обязательно займусь.
- Еще одна проблема, - поспешил тот, - ветеринар-
ная наука рекомендует отстреливать чабанских собак, Якобы собаки распространяют болезни овец. Вот это рекомендация!
Они долго беседуют и, когда заводится машина,
прощаются.
Раджаб Хасанов немедленно приезжает в милицию и опергруппа отправляется к юрте Баурбаева. Но часа через два они возвращаются без преступника. Оказывается он уже успел спрятаться.
Когда речь идет о наших милиционерах, мы обычно их хвалим. Но среди них немало таких, которые…
Те милиционеры, конечно же должны были поднять тревогу, активнее искать преступника.
- Не достойны своих погон, - в сердцах сказал им
Хасанов.
Они обижаются и составляют акт. Начальник РОВД, отложив акт, решает направить в пустыню несколько групп.
Среди барханов найти преступника не так уж
легко . Однако тут двум милиционером помогает случай. Вдруг
они встречают Бориса. УАЗик перекрывает путь разбойнику, но
Борис выхватывает пистолет. Милиционеры поднимают руки. Борис берет их оружие, одежду. Потом заводит их машину и
покидают.
Через несколько часов всем постам было приказано задержать пресгупника. Но хитрый преступник в форме
успевает застроховатся. Он останавливает, грузовую машину, а
которую погружен трактор. Предупреждает шофера не завышать скорость Потом не заметно выйдя в кузов, ложится в кабину трактора. Его не замечают.
Но все таки смелый милиционер задерживает его. На суде Борис говорит:
- Виноват, что тогда не выстрелил в этого проклятого корреспондента. Пока я жив….
Я долго просматриваю материалы технической и медицинской экспертизы. Но в этих документах только подробности аварии мотоцикла.
А у меня до сих пор сердце ноет: как погиб Раджаб
Хасанов?

МОСКОВДАН НОМАЛАР. № 15

Рўзи якшанба раста кезиб, хотунга ваъда этғоним атир уполар, бо ин жумла зебу зийнатларнинг нархи баландларидан якчандини харид қилдим. Инчунин, балаларга ҳам бисёр нозуктаъблик ила сайлаб-сайлаб либослар олдим.
Чиқиб равона бўлар маҳалим, ногоҳ ўша сочлари аппоқ, локинда башараси ҳабашга қиёс бўладурғон фолбин заифани кўрдум. У каминани танимади, локинда дағе келиб савол қилдики: “Сан ўзбек ёки тожик?” Дедимки: “Фолбин бўлсанг, ўзунг топ”. Деди: “Гап бунда йўқ. Аларни ажратмоқ бисёр мушкул кечур. Магарам, қўл берсанг, бахту тахтингдан фол очур эрдим”. Жавоб қилдим: “Бир карра очуб эрдинг, рост чиқмади”. Андак қаҳрга миниб деди: “Сан тўҳмат қиладурсан, мани айтғоним зинҳор ва зинҳор дурўғ чиқмас”. Бад бўлғон ҳангомани гапуриб бердим, яъне, ул айтғон заифа илло ташриф этғонини, локинда каминага меҳр бермай, боз узлатга чекинғонини баёни арз қилдим. “Айб ўзунгда, забон керак эрдики, ул нозанинни қўлга киритсанг. Сабр қил”. Фолбин халтасини бир муддат тит-патит қилиб, хат чиқорди. Дедики: “ Ман Худонинг иродаси бирла иссиқ-савуқ ҳам қиладурман. Бул қағозни анинг киссасига сол ёинки, бирор буюми арасига қўй”. “Манга керак йўқ, инкор қилдим. Йигирма беш йил ўтди, завжаи меҳрубонимга хиёнат этмадим, иншооло бундан сўнг ҳам зинога йўл бериб, гунаҳкор ўлмасман”. “Қулоқ бер ва ёдда сақла: агар дарҳақиқат шунча сана ўйунгга борганда, эшикни фақат бир заифа очмоғига тоқат этгон ўлсанг, настоящий чукча эконсан. Буни билиб қўй: бу дунёи бебақода фақат лайлак бирла чукча умри дароз бир хотунга қаноат қилур. Дигар бирор ахмоқ мардак йўқки, бир авқотни еб, бир гулни искаб, дунёдан ўтса. Чап-у ростга боқ: бу хушрў занакчаларни бўлуқ кўкраклари, аппоқ аёқларига қара ва алардан бебаҳра ўтушдан беҳад ва беҳад пушаймонлиқлар қил! Худо ато этган ушбу неъматларнинг яланғоч елкалари, бўйунлариндан муччи олмоқ, савоби беҳаддур... Зарур маҳали аларга хушомад эт, дигар вақт боғурур, нописанд бўл! Бу замоннинг қичималарига андоқ рафтор бисёр ва бисёр хуш келур. Майли, осиёлик, сан ақча берма, локинда бу хатни ол”.
Жўги занак қағозни киссамга тиқди. Ҳақ бермай, йўлда давом этган чоғим боз ишора этди. “Ҳов осиёлик, тин ол”. Турайчи нима дейду, бул жодугар, фикр қилдим. Дедики: “Бир сўлкавой чўзсанг, шундоқ ҳам зарур гап айтурман-ки, қайсиким санга бисёр ва бисёр даркор ўлур”. Бир муддат фикр қилдим ва анинг қап-қаро қўлига бир сўлкавой қўйдум. Хотун давом берди. “Зинҳор ва зинҳор фаромуш қилма: бегона заифа бирла танишмоқдан ҳам ундан ажралмоқ душвор кечар. Буни ёдда тут ва ман ғарибнинг фолимга минбад гумон билдирма”.
Эътиборе қилмай, Самарқандга учадурғон тайёранинг муддатини билмоқ, чипта харид қилмоқ ташвишида бўлдум. Анда дедиларки: бу кунларда чипта танқисдур, бадаз йигирма кун бўлур.
Арадан кун ўтуб, пешин намозидан қайтадурғон маҳалим, Марямхоннинг ўрниға ўтурғон навбатчи занак зорланиб қолди. “Акаи Калвак ( бу жойда ишлайдурғонлар билан таниш бўлиб қолғон эдим) секундучку бу жойга ўтуруб турунг, ман шундоқ дўконга кириб чиқурман”, деди. Хай, дедим, қолиб кетадурғон зарур юмушим борми мани. Бир маҳал ўтуруб, фолбин берган хат хотирамга келди. Ғаладонни очсам, қалам, қағоз, ундан пастида калитлар. Учунчисига латта-путта. Титиб кўргон эрдим, ё тавбаё, заифанинг сийнабанди кўрунди. Марямхонникими десам, чамамда, ҳажман майдароқдак эрди. Чап-у ростга ўғрунча боқдим-у, хай таваккал деб ва боз синаб кўрмоқ илинжи бирла қағозни анга ўраб, жойига қўйдум. Навбатда турадурғон заифа келиб, бисёр мамнунлик изҳор этди. Савол бердимки, “Марямхон қачон келур”? Дедики: “Бадаз уч кун. Бугун ва пагоҳ дарс берур”.
Боре саргузаштларни фаромуш қилиб юрғон эрдим, арадан нақ уч кун ўтуб, саҳар чоғи кисса тилифоним авоз берди. Кўтарсам, бир заифа хуштакаллуфлик ила салом-алик қилди. Бадаз бир муддат танидимки, бу - Марямхон. Аммо ўзумни анқавликка солуб турдум. “Акои Калвак, танимадингизму? Шул эрдиму сиздан умед?” “Танидим” дедим тўнгроқ авоз бирла. “Ундоқ бўлса, не боис бунча тундсиз”. “Ҳа, эмди”. “Қулоқ беринг, ман бугун борурман – билмоқ истадимки, шу ердамисиз ё йўқ”? “Бул жойдаман” дедим бепарво ва нохуш.
Тақрибан экки соат ўтуб, эшик назокат ила “тиқ-тиқ” қилди. Билдимки, маликаи Хубон ташриф қилди.
Бу сира рафтори дигаргун эди анинг. Батамом янги ва зебо либослар кийган ўлуб, қоматига чиппа ёпушган ва ярашур эрди. Кўкрак ярим очуқ бўлуб, ҳар қандоқ мардак фикрини бузадурғон даражаға етгон эрди. Либослари, бо ин жумла вужудидан бандани маст қиладурғон миқдорда муаттар ҳид келур эрдики, таърифи йўқдур.
Нозанин кўк чой ва боз ширинликлар келтурғон эрди. Андоқ ҳам шакаргуфторлик қилур эрдики, таққоси йўқдур ва ман зўр бериб фикр қилур эрдимки, баччағар фолбиннинг нафаси ўткурму экан, деб.
” Ўйга бориб сизни ёд қилдим. Боиси юзингиз, қоматингиз, сўзунгиз марҳум эримга бисёр ҳам монанд эрди. Мани мажнун сифат яхши кўрур эрди, раҳматли, деди. Боз пушаймонлиқлар ҳам изҳор қилди. Мани бефаҳмни кечурунг, гузашта гал бадгаплик қилиб, сизга озор етказдим”.
Сўғун жойига бориб, вазифа ижро қилди.. Бадаз пешин дигар заифа келди ва Марям дедики: “Акаи Калвак мани кузатиб қўйишга хоҳиш қилмайдурсизми”.
Биз боҳамро йўлга отландук. Роҳ-баро ўзи хусусинда гап қилди. Бир кун тожик балаларни, боз бир кун ўзбек балаларни ўқутар, аларга руси забонни ўргатур экан. Фаҳм қилдимки, бу шаҳри азимга келғон мусофирлар ўғул қизларини забон ўргатмоқ илинжи бирла анга берур эрканлар. “Алар тузук ақча тўлайдурларми”, савол айладим. “Насибага яраша”, мухтасар этди ҳамроҳим. “Ўзбакистонни бисёр соғинурман, деди заифа зорлик ва интиқлик бирла. Бот-бот Тошканду Самарканд тушумга кирур. Московда ялғузлик сезурман. Қизим вояга етур ва андинда хавотирим ошур. Тонг бирла ўйғониб, рўзгурзонликни фикр қилурман, бориб навбатда турурман, тупой балаларга тил ўргатурман”.
Етиб келдук. У каминаи камтаринни ўйига таклиф қилди. Кўнмай турғон эрдим, андак хира тортди. Бир пиёла чой нўш қилдим ва арқага қайтдим.
“ Акаи Калвак, деди у меҳрибон оҳанг бирла, палавни соғунгандурсиз, ош дамлаб, сизни таклиф этмоқ ниятим бор. Меҳмоним бўлурсиз”. “Магарам юртға кетиб қолмасам”, жавоб айладим. “Мани ялғуз ташлаб-а, деди бисёр нозланиб. Ҳоли суҳбатлар қурмадик, дарди-дилларни изҳор қилмадик. Сизга айтадурғон ҳасратларим эса бисёрдур”.
Хонамга қайтдим, локинда фикри-зикрим Марямда бўлди. Нечун бу қадар наздик ва эш тутди ўзини. Муддаоси не бўлди бу ишвагарнинг?
Во дариғо, шул дақиқадан эътиборан, ул нозанин бирла суҳбати жонон қурмоқ нияти каминанинг тинчини оладурғон ўлди. Калвак Махсум, дер эрдим ўзумга ўзум, бузуқ фикрлардан кеч, бу машмашаларни бозуд фаромуш эт, маҳаллалик қилма. Аммо даме ўтмай, ул моҳпари нигоҳим олдинда ширин табассум ила нозланиб турғон ўлур эрди.
Марямхон рўзи шанба бегоҳи тилифон қилди: “Акаи Калвак, биз ғарибларни ташлаб, Самарқанд кетмадингизму. Ҳай, ҳай, ҳай... Гап бундоқ: сўз бериб эрдимки, палавхонтўра дамлайман деб. Эрта ўйда ялғузман ва сизга интизор бўлурман. Ладнами”? “Ладна”, жавоб қилдим.
Рост гапки, шаби дароз ўйқум келмади. Бад анга бағишлаб шеър ёзмоққа аҳд бойладим ва қағозга якчанд ашъорлар тушурдум. Илк тўртлик бундоғ чиқди:
Сан сайр қилсанг, аё Калвак тоғ ўлсун,
Лифчигинга узулмас бир боғ ўлсун,
Кўкрагингни қисибгина қучоқлаб,
Бу бахтидин бисёр-бисёр чоғ ўлсун.
Шу сифат ашъорлардан якчандини битгач, фолбин занак кўз олдимда намоён ўлди ва унинг суханларини хотирамга келтурдум. “Мардак зоти бегона аёл наздинда боғурур ва нописанд бўлмоғи керак”, деган эрди ул афсунгар. Битганларим эса баракс жилла паст кетмоқлик, хушомадгўйликка менгзарди. Шу боис аларни йиртиб отдим.
Ўрнумга чўзулуб, мўлтони фолбиннинг: “Бегона заифа бирла танишмоқдан ҳам андин жудо бўлмоқ душвор кечур”, деган суханини хотирга олиб, хаёлга ботдим, якчанд муддат эккиландим.
Саҳар бедор ўлуб, боз Марямхоннинг зебо, ўзуга ярашган рафторлари намоён ўлдилар. Йўлга отланмоқдин аввол, обдон чўмулуб, сақол тарошлаб, оҳори дибослар кийдим, ўзумга хушбўйликлар сепдим. Сўғун, хотунимга деб қимматга харид қилган зебу зийнатларни ул соҳибжамолга олиб борсамми ё бу хато бўлурму, деб бисёр фикр қилдим, аммо чап елкамда турғон шайтон жону ҳолимга ором бермай, элтмоққа даъват қилур эрди ва ман аларни олдим. Дағе дўкондан емаклар харид қилдим.
Марямхон бугун дигар либослар ва карашмаларда эрди. Илло, ани кўруб ҳар қандоқ мардак зоти: “Вой сани аппоқ бақ-бақаларинг, яноқларинг-у дудоқларинга аканг қарағай қурбон ўлсун” деб авоз кўтаришга илҳақ бўлур эрди.
Савғоларни кўруб, ул нозанини ишвагар бисёр сарафроз ўлди. Диду фаҳмимга тасаннолар айтди, фарангларни бундоқ атрини олмоққа ҳамма ҳам фаҳм этмаслигини такрор гапурди.
Дастархон бофайз ва фаровон эрди. Мамнунлиқ ва дилхушлиқдан эккавимиз ҳам ҳар сухан сабаб қаҳ-қаҳ қилиб кулар эрдик-ки, бу сархушликларнинг чеки йўқ эрди.
“Акаи Калвак май ичурсизми”? савол айлади у ишва бирла. “Умрим бино бўлуб, оғзимга олмадим”! “Ялғон”! Вақтида олғонсиз”, рад қилди нозанин божаранг авозда кулуб. “Ҳа, эмди йигитлик дамлари”, гарданга олдум. “Сиз ман учун ҳозир ҳам йигитсиз, бундан сўнг ҳам шундоқ бўлуб қолурсиз”, дилимни равшан қилди ул. Ва давом берди: “Бул - Самарқанд мусалласи. Ўн йиллик. Боз, мусаллас, шаърийдур – не-не буюк зотлар, арконлар андин нўш қилишган”.
Худонинг ўзи кечирган бўлсун, деб пиёлаларни уруштирдук. Водариғо, таъсири тез аён ўлди: канглумда беҳад ғурур, сарафрозлик ҳис қилдим. Фикр қилур ва тасалло топур эрдимки, бу Москов-ку, гуноҳларимдан ким ҳам хабар топур.
Пеш аз ош боз бир пиёладан бўшатдук. Бад чақ-чақлашдук, росу кулдук. Эҳ! Бисёр ва бисёр ширин, сарафроз эрди бу даврон.
Бир маҳал Марямхон ювиниб чиқди. Анинг дилкаш вужудидан буғ чиқур эрди. Ҳамомдан чиқурда киядурғон ғафсгина яктаги панасинда аппоқ кўкраги намоён бўлуб, бу тамошо кишининг хаёлини олурди.
Тилвизорга дигар тасма қўйди ва оинаи жаҳоннамода ҳофиз беихтиёр“Қурбон ўлам”ни хониш қилди.
Келгил-эй, моҳи лиқо, ҳуснинга қурбон ўлам,
Ҳалқаи зулфи паришонингга қурбон ўлам....
Ман маст эрдим. Умар Хайём дейдиларки:
Ман майни дилхушлик сабаб ичардим,
Бугун ёнимдасан, зинҳор ичмасман...
Маънога қаранг: яъни, сан ҳурлиқонинг ҳуснинг бирла мастман, майнинг даркори йўқ.
О, манчи? Ҳам маҳбубанинг ҳусни, боз май ва дағи дилкаш оҳанг омухталигидан, се карра маст эрдим. Шайтони лаин бетиним, жўги занакнинг: “Фақат чукча бирла лайлак бир хотунга қаноат қилур”, дегон зардасини такрор қилурди. Мадомики, Фузулий ва Хайёмдак буюк зотлар, ошуқи зорга бош хам қилғон эканлар, ман аларнинг наздида кимман? Аё Калвак, муҳаббат ихтиёр эт, дегим келур эрди.
Марямхон ҳам батамом манинг сармаст ҳолатимда эрди, беҳад сархушликдан кўзлари мастона термуларди.
Бир маҳал ҳофиз авоз кўтариб:
Барқ уруб оинадек, сийнаи софинг кўринур...
демоғи баробари, банда ўзумни идора қилолмай, парипайкарни ачош қилиб олдум. Маҳлиқо ҳам бўшашди, елкамга бош қўйди. Шу йўсин оҳангга ҳамоҳанг сармаст ўлуб, якчан муддат ҳузур ва ҳаловатдан сарак-сарак бош тебратуб турдук.
“Буни чеч”, дедим, бисёр наздик то ҳатто такягоҳ кишининг фармон оҳанги бирла, сийнабандига ишора қилиб. Ул маҳлиқо кўзумга бемажол зорланиб боқди ва “ Ўзунгуз”...деди.
Бай-бай-бай!!! Дағе бир карра, бай!
Ман бундоқ аппоқ, бўлуқ, сеҳргар муъжизани умрим бино бўлуб кўрмаган эрдим!
Ато этган неъматингга ҳазорон ва ҳазорон шукур!

КАЛВАК МАХСУМИ МАЖНУНСУРОБ

Қўл қўйдум. Милодий 2010 декабрь,
ҳижрий
1341 буржи қавс, рўзи якшанбе. Москов.

МОСКОВДАН НОМАЛАР. № 14

Ногоҳ Самарқанддан, боз аниқроқ гапурсам, Маҳалладан, завжаи садоқатманд-у саодатмандимиз Жамила бонудан нома олдим. Меҳрубон заифамиз бадаз салом-алек, рўзғордаги сиҳатлик, хотиржамлик, фаровонлик, деҳадаги дигаргунликлар борасинда қалам тебратибдурлар. Бо ин жумла, Фотима кампир бирла чоллари бир кунда бандаликни бажо келтургонларини баён қилибдурки, бу нохуш хабардин, бисёр хомуш ўлдум.
Эмди Фотима кампир хусусинда сухан юритадурғон ўлсак, ул раҳматлининг бисёр хушфеъл, дили ва қўли очуқ, саховатпеша бўлғонини айтиб ўтмоқ ҳам қарз, ҳам фарздур. Апа шўролар замонида дўм эрдилар. Шабу рўз мардум ташвишини чекар эрдилар. Чоллари ( Худо раҳмат қилган бўлсун) рўзғор юмушлари бирла банд ўлуб, аёллари раият ташвишидан қайтгунга қадар, авқот пишириб, дастархон қилиб қўюр эрдилар. Локинда шундоқ хушфеъл, доно, хокисор эру хотунни Худо фарзанддан қисган эрди. “ Мани балаларим ўн уч минг деюрдилар”, Фотима апа. Боиси, думлик ҳудудида шу миқдорда бала бор эрди. Апа жамеки хонадонга кирур эрдилар, мадад ва меҳрибонлик кўрсатур эрдилар.
Қарангки, алар бир вақт ичинда бандачиликни бажо келтирибдурлар, валек маҳалла бундан бехабар қолибдур. “Аҳли улус бисёр жам бўлди, мардум кўюнди, то ҳаттоки, мурдашў ҳам аларни йиғлаб-йиғлаб ювди”, деб битғон эрди балаларимизнинг онаси бу хусусда.
“Эмди бас, Московдан қайтинг, ўлук бирла тирикка йўқдурсиз ва бу надоматдур. Балаларга либос харид этмоқни фаромуш қилманг. Боз маҳаллалик қилиб, Азим полвонга кўйлак иштон олмоқдан сақланинг”...
Хотуннинг бундоқ ишоралари ҳақдур. Соли гузашта хориж борғон, яънеки Чин юртини тамошо қилғон эрдим. Кичкина ўғулга жун матодан тўқулган кўйлак бирла иштон харид қилиб эрдим. Хотун кўруб, сарафроз ўлғон ва дегон эрдики: “Сувга кирса тор бўлмоғидан чўчурман.” Аммо буни кўрўнгки, баракс ҳафта кечмай катта ўлди. Акасига бердук – муддат ўтмай боз шундоқ ҳол. Хай, андоқ бўлса, ўзум киюрман, дедим. Аввол ёпишиб турғон либос, даме ўтмай шалвиради. Кўп фикр қилдук. Хотун ани исроф қилмай, ичига пиёз солди ва дарвозахонага авезон қилди. Вақт ўтуб, бу ҳолдан ўйга келадурғонлур чўчуйдигон ўлдилар. “ Калвак айвонигага бир баҳайбат бандани осиб қўйибдур, деган” ҳазил-у рост сухан зоҳир ўлди.
Деҳамизда Азим полвон отлиғ азимжусса рўзгурзонлик қиларди. Худо гавда бирла қувватдан берган, локинда ақлу фаросотдан андак қисғон эрди. Ул дедики: “Акаи Калвак шу либосни манга туҳфа қилинг”. Дедимки: “Кириб ол”.
Шундоқ қилиб, ўзум завжаи муҳтарамайнимизга нома битмоққа ўтурдум. Аввало жаме меҳру муҳаббатимни изҳор этмоқни қарор қилдим. Бундоқ фикр қилсам, бу дунёи бебақода андин меҳрибон ва маҳрам кишим йўқдур.
Ўсмирлик чоғим нон сотадурғон шаҳарлик тожик қизга меҳрим тушғон эрди. Худо ато этган кун ул дўсрўдан нон харид қилур эрдим. Хеш-у ақраболарга ҳам бот-бот пўлоти нон олиб борадурғон ўлдумки, андин ажабланур эрдилар. Бир кун ул соҳибжамоли яктога хавотир аралаш дедики, “Сансиз дунё манга қаронғудур, магарам рад қилсанг, уволимга қолурсан. Ман ўзумни осурман!“ Ул парипайкар жаҳлга минди ва дедики: ”Бозуд гум бўлинг, жинни бўлганим йўқ-ки, қишлоқига тегсам”. “Бизни қишлоқ ҳам шаҳар теграсинда”, зорландим. “Маҳаллами? Андиён. Сал бундоғроғ одамлар а? Кани, якта даф шавед”!
Йил кечди, дарди дилим жилла фаромуш ўлуб, ногоҳ, даштдан келғон талаба қиз дилимни “жиғ” қилди. Якчанд бор роҳ пойладим, хушомадлар қилдим. Арқасидан бордим. Бир кун дангал қилиб дедики: “Ман жинни бўлганим йўқки, шаҳарликка тегсам”. Жавоб қилдимки: “Ман шаҳарлик йўқман. Деҳамизни Маҳалла деюрлар”. У хандон кулди. “Ўша ҳардамхаёл, девоналар деҳасими? Афандилар арасига бало борми манга? Вой, ўлай, чукчахонага келин бўлурманми?! Елкамни чуқури кўрсун”...
Бунисига ҳам, бахтли бўлунг, демоқдин ўзга чорам йўқ эрди.
Аммо йиллар ўтуб, алар бобахт бўлмадилар. Шаҳарлик наввой қиз сандуқсозга тегди. Ул бадбахт эр ичадурғон ва хотунни дўппослайдурғон бадқилиқ чиқди.
Даштлик қизни бир бетавқиф амалдор бузди яъне бадном қилди, сўғун уни эр олмади. Ҳасрат, надоматлар ва боз бисёр пушаймонликлар ила оламдан барвақт кўз юмди.
Даштлик қиздан ҳам рад жавобини олиб, ғам-ҳасрат ичинда кўюнуб юрғон кунларим падари бузруквор меҳмонхонага чорлаб, дедиларки, фалончи намозхонни Жамила отлиқ қизи бор. Бундоқ ибратбахш рўзғордан ямон ожиза чиқмайдур. Бир тарафи хеш-у ақрабо ҳам. Илло, қиз балани яхши билурмиз. Иншооло, боимон, боодобдур. Бийингиз бирла кўп маслаҳат қилдук ва ани келин қилмоқни лозим билдук. Сиз шунга нима деюрсиз”? Одоб юзасиндан якчанд дақиқа сукут қилдим ва бад: “Нима десаларинг – розидурман”, дедим.
Жамила бисёр меҳнаткаш, меҳрубон ва эш чиқди. Хусусан, раҳматли бийижонимиз андин беҳад хурсанд ўлуб, шукри Худо қилур эрдилар. Йил ўтмай, волидаи муҳтарамайнимиз бандачиликни бажо келтириб қўйдилар. Бечора завжамиз шундоғам жиғибийрон бўлуб кўйдики, ҳадди йўқдур. Батамом бедорхоб бўлиб, сал уйқуси келса, йиғлаб ўйғонар ва волидамизни йўқлаб фарёд чекур эрди. Нафаси ўткур муллоларга дуо ўқуттурдимки, зора бу дарду ғуссалардин бо зуд халос ўлса.
Йилар кечди. Беш фарзанд кўрдук. Бир қизимизни Худо зиёда кўрди. Олиб бормаган духтур-у азойимхонимиз қолмади. Дардни хешлик оқибатига вобаста дедилар. Охир-оқибат, эр-хотун чун абри навбаҳор йиғлаб-сихтаб, норасидани тупроққа топшурдук.
Бора-бора шундоқ фикр қилдимки, муҳаббат бирла Лайли Мажнун бўлуб, бадазон эр-хотун бўлғондан, никоҳ ўқутуб, бад то охир муҳаббат қўймоқ устувор ва зебодур. Ва боз бу борада ато бирла анонинг ройишига қулоқ тутмоқ зарур, дағе жоиз эркан.
“Жамила, сан мани лакалав-у ландаҳур деб фикр қилма, ҳазил бирла битдим, аз ин жумла, анга битадурғон номамда, ўзунгни шимга дасмол босгонинг ёдимдан фаромуш бўлғони йўқ”.
Гап бундаки, келин бўлиб келган фасли либосимга дасмол бос, деб эрдим. Бадаз якчанд дақиқа яктагимни келтурди. Кўрсам, ярими силлиғ-у, қолғонига иссиқ тегмаган. Дедимки: “О, буни нима чалакорлик?” Дедики: “Буяғига уттугнинг сими калталик қилди”. Мана санга маҳаллалик...
Мактубнинг якунида ёздимки: “Насиб ўлса, тез кунларда борурман. Санга соч, лаб бўяйдурғон ранглар, атрлар олурман. Эмди балалар воядадурлар, пардоз-андоз қилиб, хушрў бўлуб юрадурғон замонинг келди. Мандан хавотир қилма, шайтонга ҳай бериб, ямон ўйларга йўл қўйма. Этагимга намоз ўқуса бўлурлигини фаромуш қилма.Бу дунёи бебақода санданда вафодор, садоқатманд ва хушрў заифа бўлмас ва бўлғонда ҳам анга қарамоқ каминаи камтарин учун гуноҳи азимдур.
Балаларни ўпуб қўй.
Паноҳи Худо”!

Калвак МАХСУМ 11*

Бузурглар ҳар юз йилда бир бор дунё кўрурлар. Камина Абдулло
Қодирий таъриф этган Калвак Махсуми 1 дан нақ юз йил кечиб, дунёга келдим. Муддаоим, оламни забт этмоқдур.

МОСКОВДАН НОМАЛАР. № 13

Оинаи жаҳонда безори ялтирбошлар ( алар скинхед деюрлар) хусусинда тамошо бошланди ва бу яввойилар ҳақинда тасаввур пайдо қилмоқ илинжи бирла диққат жамлаб, бошдан-аёқ кўрдум.
Аввол мардумлар ва мошинлар бисёр бўлғон бир бекатни намоён қилдилар. Боре одам ўз зиндалиги, ташвиши бирла банд эрди. Бир маҳал ва ногоҳ, сочи поку билан қиртиш қилиб олинган йигирма чоғли ўсмир бала пайдо ўлди. Алар калтак, пичоқ тутган ва хунхўр кўзлари алақ-жалақ эрди. Фурсат ўтмай, ҳа йўқ, бе йўқ, безори баччалар халойиққа ташландилар. Рўбарў бўлғонни бераҳмлик, бешавқатлик ила урур эрдиларки, айтғулик йўқдур. Ночор қолған мардум бақирар, мададга чорлар ё чор тарафга гурезон эрди. Даме ўтмай, қонга ташна бу олчоқлар ба мисли туман тарқалдилар, яъне қочиб қолдилар. Бад “тез ёрдам” ва инчунин, якчанд миршаб келди...
Хай, бу бир нохуш манзарани кўрдум. Ул поёнига етмай, оинаи жаҳонда етимхонани намоён қилдилар. Мажлисгоҳга шумтакаларни тўпладилар ва аларни олими бозарба, шоири зукко, хонандаи хушавоз бирла шинос қилдилар. Бу зоти олийлар балалар бирла учрашмоқ, аларни хушнуд этмоқ умедида ташриф қилғонларини айтдилар.
Илкинда олими яктога сухан бердилар. Ул таълим-тарбия хусусинда сўз очиб, бузурглар ундоқ, бундоқ деганларини таъкид-у такбир қилди. Ва инсон боодоб ўлса, ўқуса талай нимарсаларга эришмоғи муқаррарлигини исбот этиб, якчанд мисоллар баён этди. Анинг суханлари, илло рост ва зарур эрди.
Худди шу маҳал бир падарлаънат етимбачча нотиқнинг нақ пешонасига тухум бирла тушуруб қолди. Ғала-ғавур бўлди, олим қаҳр қилиб, башқа гапурмади.
Бадазон шоир минбар минди. Бир шеър қироат қилғон эрди, етимчалар диққат қилдилар, чапак урдилар. Шоир мамнун ўлуб, боз ўқуюнми, мазмунида савол айлаган эрди, балаларнинг атамани: “Бас қил, дурак”, деди. Шоир бисёр ҳижолат тортди.
Сўғун хонанда қўшуқ бошлади, шумтакалар чаққон туруб ўйунга тушдилар. Ҳофиз ашўлага якун қилиб, дигарини бошламоқ бўлғон эрди, қаҳр бирла бақирдиларки, боз ўшани такрор қилсун. Дағе пода ўлуб, ўйунга тушдилар. Бир ашўлани тўрт карра такрор қилди ва дедики, эмди бас, башқасини айтурман. Балалар анга таёғу тош отдилар...
Бад аз бу намойишлар оинаи жаҳонда сўҳбати чор бошланди. Олим, поп, етимхона роҳбари, миршаблар сардори мулоқот қилиб, мазкур воқеаларга шарҳ бермоққа, хулоса чиқармоққа киришдилар.
“Ана шу етимлар келгувсида ялтирбош безорига айланурлар, гап бошлади олим. Бир бўлаги, албатта. Қолғони еми турма бўлур. Алардан тузук одам етишмоғи душворки, ҳадди йўқ. Не боис шундоқ? Барига жамият, яъни сиз-у биз сабабмиз. Аларни тарбия этмоққа эътиборни оширмоқ зарурдур. Ҳар қандоқ бандани тарбияга тортмоқ мумкиндур. Сизлар гувоҳ – итга, маймунга, яввойи ҳайвонга тарбия ато этмоқдалар”...
Олим донолик ила якчанд мисоллар келтурди. Бадазон суханга эришган попга ҳам тан бердим.
“Бу сағирларнинг падар-модари ҳам, ўзлари ҳам Худони танимагани боис шундоқ бахтиқаро бўлдилар. Дилида Исо Масеҳ жой олған бандадан зинҳор ва зинҳор безори чиқмас, гунаҳкор чиқмас. Боиси, муқаддас китобларда инсонга озор етказмоқлик бисёр уволи азимлиги қайд этилгандур. Уруссияда қадим замонда балаларини етимхонага бермас эрдилар ва баракс аларнинг дастидан тутуб, черковга олиб борур ва дилига нури мунаввар солур эрдилар. Зарурки, бугун етимхоналарга поп ва пасторларни таклиф қилиб, етимчаларни Худо йўлига даъват қилсак. Дигар йўл йўқдур. Бадазон скинхед деганлари ўз-ўзидан барҳам топур”...деди.
Миршаблар сардори ҳам дилдан очуқ гапурди.
“Скинхедлар бисёр хавфли унсур. Алар шунчаки безори йўқ. Бу тўдада ғайриинсоний ғоя мавжуд. Яъни Уруссияни дигар миллатлардан, аз ин жумла ғайридинлардан тоза этмоқ режасидадурлар. Ялтирбошлар, янги фашистлардурлар. Бир замонлар Гитлер газандалари ўзларини олий ирқ, яъни орийлар деб эълон қилғони ва мағрур-у масрур ўлғони не оқибатларға келтирғонини инсоният яхши билур. Биз ялтирбошларнинг якчандини қўлға олғон эрдик. Аммо юқоридан ишоратлар бўлдики, бозуд озод этайлук. Демакки, баландда аларни қўллайдурғонлар, аз ин жумла ақча берадурғонлар ҳам анча”...
Якунга етимхона бошлуғига сухан бердулар.
“ Азиз биродарлар, сўз бошлади у, муҳтарам олимимиз бисёр рост айтдилар, балаларнинг анчаси биздан чиқиб, ялтирбош безорига айланмоқда ёки турмага тушмоқда. Боиси, жамиятда аларни қўллайдурғонлар, меҳрибонлик кўрсатадурғонлар йўқ ҳисоби. Бундан ямон кучлар истифода этиб, ўз сафларига қўшурлар. Олимимиз тарбияга зўр бермоқ даркор дедилар. Кўрдинглар, шу умедда олим, шоир, қўшуқчини олиб боргон эрдик. Ана оқибати.. . Муҳтарам поп ҳазратларининг ҳам айтғонлариға қўшилурман. Соли гузашта бир уламо бирла шарт қилдикки, ҳафтада экки бор келиб, балакайлар бирла дин йўлида суҳбатлар қурсун, аларнинг дилига иймон-у эътиқод солсун. Ҳафта ўтмай денг, етимчалар анинг муқаддас китоблар солиб юрадурғон папкасига йилонни қамабдурлар. Ўйига бориб, папкасига қўл суқса...Қўрқуб, бандачиликни бажо келтурди, шўрлик. Башқа попни айтдук – анга ҳам маош тайинладук. Балалар бобойнинг чакмони арқасига луччак заифани суратини ёпиштириб қўйибдурлар. Ул зот бу бебошликдан бехабар, шаҳар кезибдур. Шу тариқа етимхонага гашта қадам қўймади. Денг, боз нима қилайлук”.
Баҳсу-мунозара давом берди. Бад қўлга тушган якчанд кўзи бенур ялтирбошларни намоён қилдилар. Ва савол-жавоб айладилар. Қизиқ-ки, алардан бири бадавлат рўзғорда воя топгон экан.
“Уруссия унсур иллатлардан тоза бўлмоғи керак, гап бошлади, нокас. Биз дигар миллат бўлса ҳамки, заифалар, балалар, қарилар, чеченлар, яҳудийларга қўл кўтармаймиз. Шундоқ қасамёд қилгонмиз.”
Падарлаънатга савол бердилар: “Хуп, ана заифа, бала ва боз мўйсафедга шафқат қилурсизлар дейлук, чечен бирла жуҳудни не деб аяйсанлар?” “Бунга жавоб қилмоқни истамайдурман”, деди ҳароми пўнглик ила. Миршаблар сардори луқма қилди: “Буни биз билурмиз. Алар чечендан ўлгудак қўрқурлар, доҳийлари арасинда яҳудийлар бор сабаб, улар бирла муроса этурлар.”
Башқа бир ялтирбошга савол бердилар: “ Сан пушаймондурсан? Қамоқдан келсанг не юмуш бирла банд бўлурсан”? “Курашни давом берурман – ватанни тоза қиладурман”!
Мулоқот ва гуфти-гўйлар шу тариқа якчанд дақиқа давом этди. Бадазон тилвизорни учурдим ва хаёлға ғарқ ўлдум. Ҳазорон-ҳазорон шукрки, бизнинг Ўзбакистонда бундоқ хунга ташна унсурлар йўқдур.
Бағоят зарурки, биз келгувсида ҳам аларнинг рўёбга чиқишига йўл бермайлук.

КАЛВАК МАХСУМ ЎҒЛИ